Автор:
Любовь Чеплагина
Ротковецкая деревня Пожарище невелика, всего 7 домов, но достаточно известна благодаря имени академика Николая Лаверова
Традиционно каждый год Николай Павлович наведывается на малую родину. Раньше, когда жив был отец, приезжал на 9 мая, а сейчас собирается в родительском гнезде в летние дни многочисленная родня, живущая по всему миру.
Николай Павлович Лаверов на балконе родового дома.
Автор фото: Любовь Чеплагина
Вот и теперь приехал навестить родную сторонку Николай Павлович с братьями Сергеем и Юрием, племянником Вадимом. Дом и усадьба требуют постоянного ухода: там подправить, здесь подлатать. Раньше плотницкими работами занимались сами братья, а сейчас с удовольствием мастерят дети и внуки. Вадим затеял ремонт мосточков к бане, ничего что москвич, а инструментом владеет исправно, прилаживая ладно да точно досочку к досочке — не каждый деревенский житель с такой любовью будет мастерить. Дерево пропитал против гнили антисептиком.
— Десять лет точно прослужит! — смело утверждает Вадим.
Полюбовавшись трудом племянника, Николай Павлович повёл нас на экскурсию по родовому дому. Крепкий, добротный, статный, построенный на века. Вот какие дома нужно строить, вековечные. Умели же строить с таким размахом.
Интересуемся временем застройки.
— По записям В.И.Лаврова, первая изба здесь была построена в 1795 году, когда поселился один из первопоселенцев Пожарища Лавр. Мы не знаем, откуда он пришел. Деревня возникла, по-видимому, в середине XVII века, после смутного времени в России. В первом списке населенных мест Белозерского края в XV — XVII веках, составленном в 1615 году, приведенном в книге А.А.Копанева, изданной АН СССР в 1951 году, она не числится в составе Чарондской округи, хотя подавляющее число других деревень Введенского погоста этой округи, сохранившихся до сегодняшнего дня, в этом списке имеется. Другие основатели деревни, поселившиеся вместе с Лавром, — из окрестных деревень и один с Мезени. Их избы также были построены в конце XVIII века. Этот дом поставлен на месте первой избы в 1861 году. Такая дата вырублена топором на бревне конька его крыши.
У 40-летнего дуба, посаженного отцом.
Автор фото: Любовь Чеплагина
В конце 1920-х годов наш отец — Павел Николаевич Лавров и его старший брат Аркадий Николаевич придали дому вид, близкий к современному, который старались сохранить в полной мере в период капитального ремонта, законченного в начале 2000-х годов.
— В этом доме с 1861 года — времени его постройки, жили несколько поколений Лавровых, — рассказывает Николай Павлович. — Как вспоминал наш отец, первостроителем был Петр Павлович Лавров, и его большая семья сменилась также большой семьей его старшего сына Николая Петровича, погибшего в Первую мировую войну во время Брусиловского прорыва в 1916 году. Хозяином дома и главой семьи с 1930 года стал наш отец — средний по возрасту из трех братьев. Старший — Аркадий Николаевич в 1928 году был призван в Красную Армию, служил и учился в Москве. Службу закончил в чине полковника войск связи. Во время Великой Отечественной войны служил в Генеральном штабе Красной Армии, в 50 — 60-х годах — в Министерстве связи СССР. Его семья живет в Москве.
Младший брат отца, Петр Николаевич, работал до Великой Отечественной войны в лесной промышленности. Во время войны был призван в армию и погиб в боях за освобождение Минска. Его семья проживает в г. Няндома Архангельской области.
Более 70 лет в этом доме живет наша большая семья Лавровых-Лаверовых. В последние 15 лет здесь проживает также внучка старшей сестры отца — Валентина Вострякова. Тут выросла ее дочь Наталия — учительница местной школы. Они сегодня — главные его хранители.
Николай Павлович, говоря о родословной истории, корнях и ветвях северной большой семьи предложил посмотреть на эту сложную проблему с позиций современного подхода к ее анализу.
Во-первых — как велико по объему такое семейное древо? По его мнению, эта задача в общем виде решается довольно просто. Мы знаем вероятный возраст основателя рода — это середина XVII века: 1630 — 1650 годы. Известно также, что на каждые 100 лет приходится 3 — 4 поколения потомков.
— Родителей у нас — 2, бабушек и дедушек — 4 (22), прадедов и прабабушек -8(23). Число наших предков в каждом следующем поколении легко подсчитать, зная время их жизни. Мое поколение отделяет от основателя рода 280 — 290 лет. За это время сменилось 10 — 11 поколений. Соответственно число предков у каждого из нашего поколения должно быть 211 , то есть более 2000 человек. Нас три брата и две сестры. Это составляет более 10 тысяч. Конечно, число предков рода в силу замкнутости поселений до ХХ века и большого числа дальнеродственных браков следует существенно сократить, но и половина впечатляет. У наших правнуков, относящихся к 15 поколению, объем родственного древа возрастет до 213-14, то есть до 8 — 16 тысяч человек.
— Этнически наши предки, несомненно, несут черты смешения юго-западной волны ранних славян Новгорода, чудских племен, угро-финнов, московитян и приволжских народов, — продолжил Николай Павлович. — Естественно, что начиная с ХХ века — времени наших отцов и дедов — резко усилились миграционные процессы, и многие из потомков Лавра сегодня живут и работают во многих регионах России и за ее рубежами, отличаются широким набором профессий и специальностей. Наши родственники есть в Германии, Франции и в Латинской Америке. Некоторые из них бывают периодически в этом доме.
Лаверовы: три брата — Сергей, Николай, Юрий — и племянник Вадим.
Автор фото: Любовь Чеплагина
Очень широкий набор специальностей у живущих сегодня имеющих отношение к роду Лавровых — Лавёровых: геологи, горняки, энергетики, химики, экономисты, журналисты, юристы, ученые в науках о Земле и биологии; преподаватели ВУЗов и школ, музыканты. Один племянник -православный священник крупного прихода в Костромской области. По-видимому, проявились гены прадеда Кузина Н.В.
— Приезжают ли на Ваши встречи зарубежные родственники?
— Да. В последние годы ежегодно приезжает французская семья, дважды приезжали берлинцы. Вот на этой фотографии прошлого года — мальчик Саша из семьи наших родственников по матери Шиловых из Берлина вместе со своей мамой и бабушкой и моим правнуком Колей из Москвы. Они поддерживают между собой открыточную связь.
— Часто ли Вы бываете в других странах?
— Поскольку я более 25 лет работал вице-президентом Академии наук и в настоящее время являюсь Президентом Национального комитета геологов России, то по роду службы был в командировках во многих странах. Сергей Павлович работал в Южной Африке на поисках и разведке алмазов. Юрий Павлович 6 лет работал на Кубе и затем в странах Центральной Африки, помогал нашим друзьям в поисках и освоении минеральных ресурсов. Наши потомки тоже любят проводить короткие отпуска в южных странах с прибрежным климатом. Желание путешествовать, познавать мир у них вполне семейная традиция.
— Кто сформировал Ваше профориентационное направление?
— Начало положила школа. Книги, художественная литература приключенческого направления, о подвигах первопроходцев-героев освоения Арктики конца 30-х годов. Я и Сергей хотели быть моряками, но все оказались в Кировске, в Заполярье.
— Почему Кировск?
— В трудный первый послевоенный год — это в первую очередь обеспеченность полярным питанием: рабочая карточка — высший уровень; форменной одеждой горняка — весьма привлекательной; приемлемое общежитие, в целом высокая бытовая культура Заполярья, о которой мы знали от земляков, служивших на Севере. Позднее проявились и другие весьма важные компоненты: высокий уровень преподавателей, особенно тех, кто связан непосредственно с производством комбината «Апатит» и ВУЗами Ленинграда, развитая производственная база — мастерские техникума, городские «Дом техники» и библиотека, высокий уровень спортивной подготовки студентов — особенно лыжников — горные и равнинные трассы. В техникуме было несколько мастеров горнолыжного спорта.
— Какие яркие школьные воспоминания остались в памяти?
— Особенно памятны два важнейших события. Первое связано с началом войны и битвой под Москвой. В зимние каникулы 1941 -42 учебного года проводился в Коноше слет лучших школьников района. Мне было предложено от нашей школы выступить на этом слете. Подготовка шла очень волнительно — давила огромная ответственность. В дни перехода от обороны Москвы к наступлению я читал с трибуны стихи Михаила Лермонтова «Скажи-ка, дядя, ведь недаром Москва, спаленная пожаром, французу отдана?». И в заключение сказал, что весь народ на этот раз верил: в Москву фашисты не пройдут — наша армия их остановит, а мы обещаем учиться только на «хорошо» и «отлично»! Потом в дирекции школы обсуждали невыполнимость такого обязательства и журили меня за этот порыв.
Ремонт мостков у отчего дома.
Автор фото: Любовь Чеплагина
Второе — май 1945 года — День Победы. Радио в наших деревнях не было. Директор школы, замечательный человек, молодой, тяжело раненный фронтовик — В.М. Рачков, поручил нам, активным комсомольцам школы, нести весть о Победе во все деревни. На мою долю выпали две дальние крупные деревни. Встречи с людьми, включая и детей, были очень волнительны. Весть радостная, а слез и горя много, почти во всех семьях острее почувствовалась потеря навсегда мужей, отцов, сыновей, братьев. В каждый новый День Победы я вижу этот «Первый ее День».
Воспоминания о матери навеяли грусть.
— Предвоенная жизнь на Севере и особенно жизнь во время финской и Великой Отечественной войны была очень сложной и тяжелой. В этот период в нашей семье было пятеро детей — 5 сыновей-братьев. Как говорили тогда: «мал мала меньше». Мне, старшему, в 1941 году исполнилось 11 лет. Второй, Аркадий, был 1934 года рождения. Первое горе матери — это смерть Аркадия. Летом 1937 года в наших местах была серьезная эпидемия дизентерии, унесшая многих взрослых и детей. В нашей семье тяжело болели бабушка -мать отца, его младший брат — дядя Петр Николаевич, и Аркадий. В мастерской отца была оборудована больничная палата. Там находились трое больных. Здоровые, кроме матери, туда не входили. Мама единственная выхаживала и лечила больных, строго выполняя рекомендации фельдшера. Двоих выходила, а четырехлетнего сына потеряла. Помню, как часто и горько она плакала, вспоминая его. Лишь с рождением Сергея — третьего сына, все заботы сосредоточились на его здоровье, очень остро реагировала на наши с ним детские болячки.
В марте 1941 года родились Юра и Саша. В июне началась Великая Отечественная война. 23 июня отец ушел на фронт. Мне было 11 лет, Сереже 3 года, двое маленьких грудничков и больная бабушка. На мать легли все заботы о жизни семьи. Главной няней для малышей стала сестра матери — Дуся. Ей было 13 лет, она большую часть года во время войны жила в нашем доме. Мы вместе с ней ходили в школу. Наша замечательная маленькая тетя была по-настоящему главной помощницей маме и бабушке во всех домашних делах. К сожалению, недавно она ушла из жизни. Ее сын с семьей в прошлом году летом приезжал в этот дом. Вместе вспоминали первые послевоенные годы. Зима 1941 — 1942 года была очень холодной. Все дети были здоровы, но Саша стал чаще других страдать от простудных заболеваний. В результате — воспаление легких. В январе 1942 года он умер. Похороны были особыми. В холодную зиму этого года могилу мы, 12 — 13-летние подростки, копать не могли. Замерзший грунт до 1,5 м секли топорами целый день. Мать приходила к нам, смотрела, чтобы сами не простудились, и подкармливала. Как обычно, говорила нам теплые, поддерживающие слова.
Академик на родной земле.
Автор фото: Любовь Чеплагина
Она, с болью и верой в меня, провожала на станцию Ерцево меня и моего школьного друга при отъезде на учебу в Кировск. Мы никак не могли попасть в обычные вагоны пассажирского поезда (не было билетов) и решили ехать на крыше товарного. Их тогда называли «500-веселый». Был конец сентября, ночью уже стало холодно. Обговорили с ней план посадки и детали страховки — как удержаться на крыше. Это потом реализовали — пристегивались ремнем к трубе, ночью грелись около нее. Когда поднялись на крышу и стали обустраивать свои места, мать отошла от вагона, чтобы лучше разглядеть, что мы делаем наверху. Жестами показала, что надо привязать себя к трубе. Плечи ее вздрагивали от рыданий, а глаза она непрерывно вытирала платком. Поезд пошел, ее фигурка становилась все меньше и меньше. Сидя на крыше вагона, я думал, что обязательно зимой вернусь домой и никуда больше не поеду.
В декабре 1945 года вернулся из Кореи оставшийся в живых после войны с Германией и Японией наш отец — Павел Николаевич. В семье появились в 1946 году сестра Валя, а в 1949 году — сестра Вера. Жизнь семьи пошла по хорошему сценарию: мои братья Сергей и Юрий также после окончания школы учились в Кировском горном техникуме. Позднее закончили высшие учебные заведения. Успешно работали в нашей стране и за рубежом.
— Ваше видение будущего геобиостационара «Ротковец».
— Геобиостационар был задуман как научное учреждение, ведущее системные измерения и исследования геофизических процессов в Приполярной зоне и здоровья населения, живущего в относительно чистом с позиций экологии районе, не имеющим современной промышленной нагрузки.
Он выполнил три важных задания.
Первое. С помощью сейсмической станции была выявлена новая сейсмоактивная зона в Арктическом океане, рассекающая его от северо-востока Атлантики до Колымского массива в Азии. Эта станция вошла в мировую систему сейсмических наблюдений, выполняемых в России.
Второе. Размещена новая станция измерения магнитных полей в приарктической зоне, где вблизи Северного полюса происходят полярные сияния с высокой энергией, нарушающие работу связи и сопровождаемые другими геофизическими процессами. Эта станция также включена в перечень международных объектов магнитологических наблюдений, связанных с динамикой магнитного полюса Земли.
Третье. Получены весьма интересные данные о состоянии здоровья населения, включая детей, касающиеся иммунной системы организма и других проблем развития детей.
Дальнейшая судьба стационара тесно связана с общей Концепцией развития северных территорий России и освоения Арктики. В настоящее время по инициативе главы региона Игоря Орлова в Архангельске формируется Федеральный научно-образовательный центр на базе САФУ и Архангельского научного центра Академии наук. На днях будет рассматриваться в правительстве этот вопрос. Создание Федерального научно-образовательного центра по изучению и освоению Северного морского пути и Арктики в целом потребует усиления работ не только стационара «Ротковец», но и создания других аналогичных объектов на всем Северном морском пути.
Николай Павлович, глядя на восстановленные строения геобиосферного стационара, что за Святым озером, задумчиво произнёс: «У ротковецкого стационара большие перспективы».
Николай Павлович Лавёров родился 12 января 1930 года. В 1938 — 1945 годы учился в Климовской семилетке. В 1949 году с отличием закончил Кировский горно-химический техникум в Заполярье. В 1954 году — тоже с отличием — Московский институт цветных металлов и золота. Через 4 года защитил диссертацию.
Решением Генеральной ассамблеи мирового астрономического союза малой планете, открытой советскими учёными в 1982 году, присвоено имя выдающегося учёного XX века — академика Николая Лавёрова.